Анатолий Юсин
ВСЕМ СМЕРТЯМ НАЗЛО
На Олимпийских зимних играх 1992 года в Альбервиле главный врач Объединённой команды Лев Марков дежурил в основном во французской клинике в 250 километрах от Олимпийской деревни, находясь рядом с больным Сергеем Тарасовым. Что же произошло чрезвычайного?
В самом начале Игр Льва Николаевича Маркова, вернувшегося с соревнований в Олимпийскую деревню, встревоженная переводчица встретила почти истерикой: одного из наших спортсменов в состоянии клинической смерти отвезли в реанимацию, больница находится далеко. Речь шла о биатлонисте Сергее Тарасове, молодом и очень талантливом спортсмене, на которого возлагались большие надежды. Марков с Тарасовым не встречался на обследованиях и практически впервые увидел его на койке реанимации. Положение больного было критическим. Врачи частной клиники, чья компетенция сомнений не вызывала, прекрасно разобрались во всём и делали всё, что положено в таких случаях. Профессора Маркова, как коллегу, приняли хорошо. Убедившись, что для Тарасова в первый день большего сделать нельзя, Марков проинформировал руководителей команды и тренеров.
Уже в клинике он высказал предположение, что это заболевание – синдром диссеминированного внутрисосудистого свёртывания крови (ДВС) – нарушенная свёртываемость крови.
Естественно, всех интересовали причины. Сам Сергей сказал, что грешит на грибы, которые любит и возит с собой. По-видимому, они испортились. Здесь следует сделать ещё одну важную оговорку. Тарасов находился в состоянии высокой спортивной формы, а это всегда характеризуется особой утонченностью всех жизненных процессов. Уже давно подмечено: любая инфекция легче развивается в организме высококвалифицированных спортсменов в момент их нахождения в состоянии высокой спортивной формы. Так и случилось с Тарасовым.
Марков определил для себя главную обязанность в Альбервиле: ежедневно бывать в клинике, беседовать с врачами, поддерживать Сергея, в общем, как принято говорить, «вести больного». Но его успешно «вели» французские медики. Не следует забывать, что, находясь в критическом состоянии, он остался практически один, не зная языка, не имея возможности объяснить своё состояние. Уже на второй день Марков увидел на стенах палаты необходимые выражения, которые могли бы понадобиться больному! Все французские слова написаны русскими буквами: "дайте мне", "мне тяжело лежать", "у меня болит здесь" и т.д. Видеть подобное внимание врачей было приятно. Реанимационное отделение – особый мир любой клиники, но Сергею в порядке исключения поставили в палату телевизор, прекрасно понимая, как он переживает свое отсутствие на соревнованиях и болеет за товарищей. Но в первые дни биатлонист был настолько тяжёл, что не мог смотреть на телеэкран.
...Состояние Тарасова несколько дней держалось на одном уровне, а потом благодаря умелым и квалифицированным действиям французских врачей дело пошло на поправку. Казалось бы, выздоровление Серёжи шло нормально, но всё равно каждый день Лев Николаевич ездил к нему в клинику, чтобы быть в курсе дел.
Однажды в клинике Марков встретил двух неугомонных московских журналистов, которые решили заполучить сенсацию на месте, но их не пускали. В частной клинике размахивать аккредитационными картами – дело бесполезное. Журналисты рванулись к Маркову: «Вы должны и обязаны содействовать, чтобы мы сами задали вопрос Сергею». Кстати, до их появления главврач, который был Маркову особенно симпатичен, предупредил Льва Николаевича: «Коллега, мы с вами отвечаем за здоровье Серёжи, а журналисты, ваши или наши, могут только раздуть ненужный ажиотаж вокруг больного и нашей клиники. Если не возражаете, я ограничу встречи до полного его выздоровления».
Марков был очень благодарен за такое понимание проблем. И ещё раз отметил преданность французских врачей своему делу. Иногда они сутками не уходили из отделения – это были профессионалы высочайшего класса. Когда корреспонденты обратились к главврачу, то их не пустили. Они к Маркову, за помощью. Но он ответил: «Я здесь не хозяин. Это – частная клиника, общение с больными разрешает главврач или владелец». Вышел главврач, скрестил руки – нет. Вызвали владельца, но и он не позволил настырным журналистам пойти против воли главного врача, пояснив: «Вы знаете, господа, в каждой клинике есть один главный врач».
...История с Сергеем Тарасовым закончилась благополучно. Он завершил лечение в клинике, и Маркову поручили сопровождать его на Родину. Более полугода Сергей отходил от болезни, а потом приехал в диспансер, где Марков был главным врачом, почти два месяца находился на реабилитации. Лев Николаевич и его коллеги сделали всё, чтобы вернуть спортсмена в строй. Постепенно Тарасов начал кататься на лыжах, понемногу увеличивая тренировочные нагрузки, и вернулся в большой спорт. Уже через год Сергей завоевал «серебро» и «бронзу» чемпионата мира 1993 года, а в 1994 году стал победителем, серебряным и бронзовым призёром Олимпийских зимних игр в Лиллехаммере. И это был он – человек, перенесший клиническую смерть!
