Анатолий Юсин
ЗАГАДОЧНЫЙ ШИЛКОВ
Заслуженный мастер спорта CСCР, заслуженный тренер СССР, олимпийский чемпион, чемпион мира и Европы в классическом многоборье, трехкратный чемпион СССР в классическом многоборье, рекордсмен мира.
Отец не хотел, чтобы сын тратил время на игру на домре в оркестре народных инструментов Дома пионеров Архангельска. Арсений Григорьевич Шилков мечтал сделать из высокого и нескладного мальчика силача, каким был он сам. Он заставлял сына обливаться холодной водой, колоть дрова. А однажды залил ему во дворе дома настоящий каток. Коньки в военные годы купить было очень трудно. Отец взял обручи от бочки, просверлил в них дырки, прибил к аккуратным деревянным обрубкам – вот и получилось скользящее устройство. Оно крепилось к валенкам.
На первой же тренировке Борис упал, стукнулся головой об лёд, потерял сознание. Трагедии из этого делать не стали, дали понюхать нашатырь и... попросили у соседей настоящие «снегурочки». Но и на них у Бориса ничего не получалось. Борис решил, что коньки – это спорт не для него и забыл о них на семь лет.
Лишь в 17 лет, когда он работал над дипломным проектом в судостроительном техникуме, друзья пригласили его на матч конькобежцев Архангельска и Ленинграда. Ему так понравился скоростной бег на коньках, что он сказал товарищам: «Обязательно буду конькобежцем. И буду самым лучшим, иначе зачем время тратить!» Ребята посмеялись: «Ты рехнулся, парень! Да пока ты коньки наденешь, другие уже снимать их будут!»
После техникума молодой специалист получил направление на знаменитый Кировский завод в Ленинград. Борис записался в конькобежную секцию и упорно осваивал азы скоростного бега. Ему повезло: он встретился с Александром Калининым – тренером, который жаждал открыть новую систему подготовки чемпиона, и Шилков, трудолюбивый, внимательный, творческий, был самым подходящим материалом для лепки. Тренер удивлялся: как у 22-летнего человека хватало сил работать на заводе, тренироваться до седьмого пота и заочно учиться в институте. Характер был железный.
Первую большую победу Шилков одержал на матче скороходов Архангельска и Ленинграда. На своей родине он выступал за сборную гостей. Земляки болели против него. Лишь отец кричал ему вдогонку: «Нажми, паршивец! Это я тебе приказываю – нажми. Не позорь фамилию!»
И Борис не опозорил. Шилков – один из самых выдающихся скороходов ХХ века, он – самый титулованный конькобежец Советского Союза, России, имеющий абсолютно все титулы и звания. Шилков был первым в нашей стране конькобежцем, завоевавшим титулы олимпийского чемпиона, чемпиона мира и Европы. Мировой рекорд Шилкова на дистанции 5000 метров держался восемь(!) лет с 1955 по 1963 год. Он единственный из скороходов-мужчин, который трижды подряд становился чемпионом страны в классическом многоборье (1953-1955). Он единственный в конькобежном мире олимпийский чемпион, который воспитал олимпийского чемпиона. Им стал эстонский скороход Антс Антсон.
Случай с Антсоном вообще уникален. В Эстонии, где настоящего катка не было, Борис Арсеньевич обратил внимание на хорошо координированного перворазрядника по лёгкой атлетике и велоспорту. За короткое время он сделал из Антса олимпийского чемпиона в беге на 1500 метров, чемпиона Европы в многоборье.
Для всех конькобежцев сборной страны было открытием, когда опытнейший многоборец, заслуженный мастер спорта, серебряный призёр первенства мира Роберт Меркулов попросился в группу молодого тренера сборной страны Бориса Шилкова.
Роберт Викторович вспоминал: «Тренируясь у своего товарища, я достиг самого большого успеха в спортивной карьере: в 1962 году меня увенчали лавровым венком чемпиона Европы в многоборье. Борис мне очень помог. Он был выдающимся педагогом-психологом, считая, что успех достигается не количеством и длительностью тренировок, а «высоким интеллектом движения».
Так Шилков несколько возвышенно называл технику движения.
Как конькобежец сам Шилков овладел идеальной для тех лет и тех льдов техникой. Кто бы из конькобежцев ни проезжал мимо тренерской «биржи», обязательно в ушах наставников отдавался характерный и специфический треск: «хр-р-р!», «хр-р-р!», «хр-р-р!» Но когда на предельной скорости мчался Шилков, то, казалось, будто у него не лёд под коньками, а резина – настолько мягкими были движения спортсмена.
Вместе с тренером Александром Семёновичем Калининым Шилков совершил открытие в конькобежной технике – «раннее отталкивание». Шилков не знал до конца, правильным ли путем он идёт, но не отступился от найденного и добился выдающихся результатов.
В беге на средние и длинные дистанции Борис был эталоном. Здесь ему среди многоборцев не было равных. Если усилия, которые прилагали в беге Гончаренко, Сакуненко и я, были заметны зрителю, то бег Шилкова был скользящим, красивым. Я много лет не мог понять: как он бежит? Худенький, щупленький. На тренировках он разрешал ездить за ним. Я стремился понять секрет его уникальной техники, но не разгадал, где и когда он прилагает дополнительные усилия.
Кажется, только Володе Шилыковскому это удалось. Они, мне кажется, дружили. Борис как бы покровительствовал Володе, у которого была одна рука. Они жили на сборах вместе. Оба были на голову выше всех в интеллектуальном развитии. Шилыковский всегда катался за Шилковым и сумел кое-что перенять у Бориса. Не случайно ведь он стал вице-чемпионом мира 1958 года, проиграв только Олегу Гончаренко. Конькобежец, у которого всего одна рука, и вдруг – серебряный призер чемпионата мира! Это достижение для «Книги рекордов Гиннеса»!
В 1954 году в японском Саппоро Борис Шилков стал абсолютным чемпионом мира в классическом многоборье, опередив Олега Гончаренко и Евгения Гришина. Казалось, на чемпионат Европы в швейцарском Давосе была завоёвана верная путевка, но... Спортивные чиновники рассуждали иначе: «В Давос приедет соревноваться легендарный трехкратный олимпийский чемпион и трёхкратный абсолютный чемпион мира норвежец Ялмар Андерсен. Два года назад он повесил коньки на гвоздь, потому что ему не было равных. Норвежец потерял интерес к соревнованиям, но... В 1953 году чемпионом мира стал советский бегун Олег Гончаренко. А второе место занял Борис Шилков. В 1954 году русские во главе с Борисом Шилковым «оккупировали» весь пьедестал почёта чемпионата мира. Вот тогда-то Андерсен решил вернуться на лёд, чтобы бросить вызов советским конькобежцам и ответить на вопрос: «Кто есть кто в конькобежном мире». Узнав об этом, спортивные чиновники решили пойти на хитрость: чтобы не ставить под сомнение победу Шилкова на чемпионате мира, они, боявшиеся Андерсена, отстранили чемпиона мира от поездки в Давос.
Рассуждали примерно так: «Шилков все равно проиграет, ведь Андерсена победить невозможно. А у нас будет отговорка: мы бы победили, но чемпион мира Шилков заболел, а так бы он дал бой норвежцу и выиграл бы».
Когда Шилков узнал об этих закулисных играх, он сказал: «Все может случиться, поэтому торжественного обещания дать не могу. Но поверьте: всё, что от меня зависит, всё, что будет в моих силах, сделаю. Если, конечно, возьмёте...»
В Давосе Шилков одержал блестящую победу, финишировав со вторым результатом за всю историю конькобежного спорта. Поверженный «король коньков» Андерсен и швед Сигге Эрикссон, занявшие второе и третье места, по старой традиции посадили чемпиона Европы Шилкова на свои плечи и совершили круг почета. Шилков сказал Андерсену: «Ничего, Ялмар, ты ещё будешь стоять на моём месте!» «Борис, ты ничего не понял. Если ты в один год выигрываешь чемпионат мира и первенство Европы, ты становишься королём льда. А двух королей не бывает Мне, действительно пора уходить».
И великий Андерсен навсегда оставил беговую дорожку, не выдержав сокрушительного поражения от Шилкова.
Как тренер Шилков умел подчинить психику своего ученика, заставить его поверить в свои таинственные силы. Он тщательно анализировал ошибки ребят – и, призвав на помощь свой опыт, умел найти доходчивые необидные слова, умел передать своим питомцам дополнительную энергию».
Заслуженный мастер спорта, призёр чемпионата мира Борис Цыбин приоткрывает некоторые фирменные секреты тренера Шилкова: «Мы – ровесники, но тренерскому искусству я учился у Шилкова. К каждой тренировке он готовился, как дирижёр Мстислав Растропович готовился к каждому выступлению. У него никогда не было так, как у сегодняшних тренеров: разминочка, пробежечка, ускорения, многоскоки, прыжочки... Из года в год, изо дня в день – одна и та же дребедень... Нет. Борис на каждую тренировку приходил с каким-то новшеством. Он будоражил ребят, и все с нетерпением ждали: а чем сегодня удивит Арсеньевич?
Каким он был и остаётся человеком в моём представлении?
Порядочным, честным, скромным. При его-то заслугах можно было козырять именем.
О его честности и любви к спорту говорят слова, сказанные им однажды в кабинете очень высокого руководителя на Старой площади: «Спортсмен должен исповедовать девиз: что мы можем дать спорту, а не то, что мы можем взять от него!»
О его принципиальности и мужестве ярче всего свидетельствует тот факт, что он отказался стать старшим тренером сборной страны, бросив в лицо спортивным чиновникам такое обвинение: «Сегодня вы несправедливо сняли тренера Константина Константиновича Кудрявцева – гения русских коньков. А знаете ли вы, что после этого в советских коньках наступит полный провал?!»
Чтобы как-то достойно, на их взгляд, выйти из щекотливого положения, чиновники пустили сплетню: «Шилков, мол, выдвигал такие меркантильные условия при переезде из Ленинграда в Москву, что мы не могли принять его условий». Но бросить тень на честное имя Шилкова было невозможно, в версию чиновников не поверил ни один человек, который когда либо столкнулся с Борисом Арсеньевичем.
Отказавшись от поста тренера сборной, Шилков целиком сосредоточился на работе в городе, который воспитал его как спортсмена.
Шилков был и остается тем, о ком Антон Павлович Чехов говорил: «В человеке все должно быть прекрасно...» В отношениях с людьми он всегда был предельно честным, откровенным. В одной из телепрограмм о «Легендах ХХ века» один из самых уважаемых в конькобежном мире журналистов признался: «Борис Арсеньевич ко всем журналистам относился очень доброжелательно, уважая их труд. Он мог найти и точное образное сравнение, был хорошим дипломатом. Бывали случаи, когда после неудачных чемпионатов, берёшь у Шилкова интервью. Он говорит, говорит. Ты – записываешь. Приедешь в редакцию. Начинаешь расшифровывать, и выясняется: ведь главных причин проигрыша он так и не раскрыл. А ты этого в ходе беседы не понял. Он как бы завораживал тебя, может быть, даже гипнотизировал, покоряя своим обаянием. А вообще он был довольно скрытным человеком, закрытым, до известной степени загадочным».
Мне лично он очень помог в 1971 году. Знаменитый режиссер Владимир Чеботарёв – автор «Человека-амфибии» – снимал по моему сценарию картину «Цена быстрых секунд». Основные съёмки проходили во время женского чемпионата Европы. Но в конце января в Ленинград пришла весна. Лед растаял. В город прилетели скворцы.
Чемпионат Европы оказался под угрозой срыва, а вместе с этим погибал и наш фильм. Учёные помогли спортсменам: они сохраняли лёд жидким азотом. Наши съёмки тоже получились. Но затем киношникам предстояла каторжная работа: надо было найти дублёров для съёмок чемпионата Европы, предусмотренного в сценарии фильма. На это нам было отпущено всего три дня. Антс Антсон, который был дублёром главного героя Александра Белявского, обратился за помощью к своему учителю Борису Шилкову. И тот, хотя и не был официальным консультантом, благородно откликнулся, мобилизовав весь конькобежный Ленинград и для массовки, и для спортивных съёмок. Он помог дублёрам подобрать нужный темп, сам руководил процессом, трое суток не уходя с катка.
Все мы, авторы, режиссер и актеры глубоко благодарны Борису Шилкову за то, что он выручил наш фильм в безнадёжной ситуации. Настоящий человек всегда остается настоящим!
