Анатолий Юсин
В ТРЁХ СЛОВАХ? НАЖАЛ, ДОГНАЛ, ОБОШЁЛ!
В снежном предместье Саппоро – Макоманай – специалисты спокой-но ожидали конца мужской лыжной эстафеты 4 х 10 километров, а вот советских болельщиков охватывало грустное ощущение, что они при-сутствуют на скучном спектакле, конец которого заранее известен.
Ощущение было не случайным: на огромном табло горели итоги третьего этапа. В первой строке Норвегия, во второй – СССР, разрыв в результатах был более чем красноречив: 1 минута 01,30 секунды. Ну кто же сможет отыграть столько на 10 километрах?
Норвежцы, уже пробежавшие три этапа, торжествовали, позировали, спо-койно поджидая, когда Йос Харвикен «привезёт» им победу – это, мол, дело тех-ники, как говорится.
Но вдруг что-то произошло. У финиша в какой-то странный танец пустились тренеры Павел Колчин и Виктор Иванов. Свои причудливые па они нет-нет да и прерывали, то прислушиваясь к портативной рации, то, вытянув шеи, вглядываясь вдаль.
Неужели? Нет, даже продолжить мысль до конца, не то что высказать на-дежду вслух, было страшно.
Никто потом так и не смог вспомнить, откуда разнеслась невероятная весть. Но промчалась она со скоростью молнии, повергнув всех в оцепенение, а затем заставив сорваться с мест. Каждый хотел своими глазами увидеть чудо. И чудо произошло!
Из леска, где берёзы причудливо сочетаются с торчащими из-под снега пру-тиками бамбука, первым вырвался Вячеслав Веденин. Мощно отталкиваясь пал-ками, лыжник в белом костюме пронёсся по спуску и широко, размашисто рванул-ся к финишу.
– Невероятно! Невероятно! Невероятно! – раздавалось со всех сторон под каждый его шаг.
Да, произошло невероятное. Веденин совершил то, что никому и никогда не удавалось.
На финише Колчин и Иванов подхватывают гонщика, отстегивают лыжи. Он какое-то мгновение висит на руках тренеров. Видно, выложился полностью, но вдруг освобождается от объятий и легко бежит по снегу к домику нашей команды.
Но следует вернуться к началу эстафеты. Сюжет гонки оказался таким за-хватывающим, о чём и мечтать никто не мог.
Все знали: борьба в эстафете развернётся главным образом между совет-скими, норвежскими и шведскими лыжниками. В стартовом протоколе имена со-перников вправе было выделить особым шрифтом: каждый – великолепный гон-щик. В команде Норвегии – Оддвар Бро, Паал Тилдум, Ивар Форму, Йос Харви-кен. У шведов – Томас Магнуссон, Ларс Ослунд, Ингвар Сандстром, Свен-Аке Лундбакк. У всех – коллекции наград, среди которых встречаются золотые медали мировых и олимпийских чемпионов. Но ведь и наши ребята не тихоходы, и у них «послужной список» на зависть любому.
Советские тренеры дали Владимиру Воронкову скромное, на первый взгляд, задание – не отстать от лидеров на первом этапе.
Володя между тем пытался его перевыполнить. Рванулся на трассе раз, другой, но увидел, что и Бро, и Магнуссон готовы «поднять перчатку», брошенную им, и решил не рисковать. Ему ли, опытному гонщику, не знать, как опасно пере-оценить свои силы и отстать. Догонишь ли потом?
К месту старта второго этапа тройка лидеров подошла чуть ли не наступая друг другу на задники лыж, значительно уйдя вперёд от других участников эста-феты.
Юрий Скобов отправился на свой этап третьим. Мчался, будто решил пере-ломить судьбу, которая в Саппоро была к нему не слишком милостивой. На чет-вёртом километре он был уже вторым. А на стадион примчался первым.
Хлопок товарища по спине – как доброе напутствие. Дружеским напутстви-ем Фёдору Симашёву, уходящему на третий этап, звучит и скандирование совет-ских туристов: «Надо, Федя, надо!..»
Все уже знают, что имеется в виду. Перед эстафетой около дома нашей ко-манды в Олимпийской деревне появился плакат со стихами, обращенными к Си-машёву:
Поздравляя с серебром,
Ставим мы вопрос ребром:
В эстафете получить
Надо вам награду,
Серебро позолотить,
Надо, Федя, надо!
А потом, как гром среди ясного неба, из раций, которыми вооружены члены советской делегации, доносится: Симашёв проигрывает норвежцу Форму на пятом километре 21 секунду. Дальше – хуже: разрыв между ними всё растёт.
В чем дело? Ну кто же может объяснить, почему Симашёв идет тяжело! Ве-роятно, устал – ведь участвовал во всех лыжных гонках олимпийской программы.
Вот уже Форму мчит перед трибунами, а где там Симашёв застрял? Экая досада –всё так хорошо началось, а сейчас секундомер не оставляет никаких надежд на победу.
Можно представить себе, что творилось в это время в душе Симашёва: проигрывал не он один, проигрывала команда.
Харвикен, счастливый в тот момент Харвикен, уходил весело и энергично в последний для норвежцев 10-километровый путь, а бледный от волнения Веденин все ещё нетерпеливо топтался на старте...
– Злился ужасно. Только не на Фёдора, а на то, что упускаем победу, – рас-сказывал потом Вячеслав. – Что на Симашёва обижаться? Он же не специально проиграл, сил, конечно, не жалел. Но ведь спорт есть спорт. Пусть ты в отличной форме, готов к борьбе, но и соперники сюда приехали не на лыжные прогулки.
Веденин наконец сорвался со старта. О «золоте» уже никто не думал. Тут как бы «серебро» не упустить – нашего лыжника поджимали швед и швейцарец.
Да, выглядело бы несерьезным рассчитывать на победу при такой «форе» у норвежцев. Однако оказалось, что был один человек, веривший в успех, – сам Веденин.
– Если не думаешь о победе, то зачем тогда стартовать? – говорил он по-сле гонки.
Уже на третьем километре Вячеслав отыграл у норвежца шесть секунд. На седьмом разрыв между Харвикеном и Ведениным составил 24 секунды. Эх, если бы до финиша оставалось побольше! А то ведь отыграть 24 секунды на трёх ки-лометрах вряд ли возможно. Но уж такая это была гонка, которая разрушила представления о возможностях человека.
И вдруг! Трудно поверить глазам: Веденин первым появился на финишной прямой. Харвикен, казалось, дышит ему в спину, но всем становится ясно, что обойти советского лыжника он уже не сможет. Видимо, и в самом деле сил он от-дал слишком много – норвежец вдруг падает на ровном месте и теряет послед-нюю надежду – надежду на финишный рывок.
– Это более чем фантастично! Ваш Веденин – настоящий герой, – сказал президент Международной федерации лыжного спорта Марк Ходлер.
– Слава, вы-то сами расскажите, как всё произошло? – просили Веденина на пресс-конференции журналисты.
– О, это на целую газетную страницу, – отшучивался он.
– Ну, в трёх словах...
– В трёх словах, пожалуйста: нажал, догнал, обошёл...
Потом одна японская газета, приводя эти слова, вспоминала знаменитое изречение Юлия Цезаря «Пришел, увидел, победил» и отмечала, что ответ Веде-нина столь же прочно войдёт в спортивную историю, как лаконичный рапорт о по-беде римского полководца.
– Это ведь только, наверное, литературные герои в ответственные момен-ты успевают всю жизнь в памяти перебрать. А в действительности... Пошёл я со старта с одной мыслью: не может быть, чтоб все шансы на победу были потеря-ны. Нет, конечно, на какую-то глупую случайность, вроде того, что Харвикен лыжу сломает, не рассчитывал. Просто решил рвануть изо всех сил, знал: «серебро» не отдам, а вот за первое место надо побороться. Чувствую, иду здорово, а норвеж-ца всё нет и нет. Куда он, думаю, пропал? Вдруг слышу, мне кричат: «Сейчас его увидишь!» И правда, увидел на подъеме. Вот он, рядом. Конечно, это только ка-залось, что рядом. Разрыв-то между нами был еще порядочный. Но, честное сло-во, тогда понял, что Харвикена не упущу. Я же видел, что он идёт тяжело. А у ме-ня сил в тот момент словно прибавилось...
Итак, был, оказывается, человек, веривший в победу, – сам Веденин.
